Только будь со мной - Элис Петерсон

До того, как я покинула приёмную риелторской фирмы, старая кляча сказала, глядя на меня поверх очков:

– И в будущем я настоятельно рекомендую вам оповещать работодателей о вашей инвалидности.

Потом дела пошли ещё хуже: с лестницы выпорхнул Ричард Петерик, мой потенциальный наниматель, и поинтересовался, будет ли у него встреча в два часа.

– Ой, – сказал он, глядя на меня сверху вниз.

– Да знаю я это «ой», – сочувственно покачала головой Фрэнки.

– Я сквозь землю хотела провалиться. Ричард, конечно, был мил, всё время извинялся. Он и помог мне выбраться из офиса.

– На ошибках учатся, Кас. Первое собеседование всегда выходит комом. Это как с первым свиданием – всё идёт наперекосяк.

– А как прошло твоё первое собеседование?

Фрэнки ухмыльнулась.

– Настолько плохо?

Она кивнула.

– Окончив колледж, я понятия не имела, где я хочу работать. Всё, чего я хотела, это уехать от родителей. Для этого мне нужны были деньги, поэтому я попыталась устроиться на работу в одно претенциозное рекламное агентство в Лондоне. Приёмная выглядела дико: мрамор, зеркала, фонтаны с купидонами, – полный набор. И вот я узнаю, что собеседование проходит на пятом этаже, а в здании – хочешь верь, хочешь нет, – нет лифта! Секретарша и бровью не повела. Только сказала: «Зато на этажах у нас есть туалеты для инвалидов, но нет ступенек».

– Получается, если бы у тебя получилось пройти пять лестничных пролётов, ты бы смогла насладиться всеми прелестями их суперсовременного туалета. Это безумие, Фрэнки! Тебя это не задевает?

– Уже нет. Но на самом деле, Кас, мне повезло. Реклама – это не моё. Потом я получила должность в организации, которая занимается поиском домов для беженцев. Эта работа мне очень нравилась. И знаешь, тебе стоит попробовать вернуться в медицину. В больницах хотя бы есть удобные лифты.

– И лекарств полно, – сухо усмехнулась я. – Но, если честно, я даже думать не могу о возвращении в Королевский колледж.

– Ладно, я всё поняла. Только обещай мне, что перед следующим собеседованием ты сообщишь о своей инвалидности. Обещаешь?

– Обещаю. – И я призналась ей, что Чарли сказал мне то же самое.

– Кстати, как вы с ним уживаетесь? Какая у него квартира?

Улица, на которой жил Чарли, находилась недалеко от станции метро Баронс Корт. Я называла её «белой улицей» из-за аккуратных белых домиков с колоннами при входе. На многих окнах красовались цветные горшки с цветами и декоративными деревьями. В солнечные дни люди часто сидели на верандах, попивая чай или играя в карты. И у кого-нибудь обязательно громко играла музыка, особенно в выходные.

На улице были все жизненно необходимые заведения: прачечная, гастроном и булочная. Ещё была мясная лавка, но я пока не могла себе позволить покупать в ней продукты, поэтому мы с Тикетом проходили мимо, направляясь прямиком к газетному ларьку, где покупали лотерейный билет, надеясь на благосклонность фортуны.

Также по совету Фрэнки я начала ходить в бассейн на Чэринг Кросс. «У них есть специальный кран, который опускает тебя в воду. И ещё там работает Перри: он детский тренер, но всегда готов броситься в воду, чтобы спасти тебя», – сказала Фрэнки.

– Молодец! – похвалила она меня, узнав о том, что я последовала её совету. – А как у тебя обстоят дела с Чарли?

– Хорошо.

Она нахмурилась.

– Мне нужен контекст. Ваши отношения куда-нибудь продвигаются?

– Не думаю. Живя с кем-то, быстро узнаёшь плохие стороны человека. Он видит меня с утра, не накрашенную и не расчёсанную, – сказала я. – И его бесит, что я не убираю молоко в холодильник.

– А как насчёт его недостатков? Не может же он быть идеален.

– Он не опускает сидение унитаза.

– Все парни так делают.

– Он никогда не моет посуду. Грязная тарелка кочует со стола в раковину, и на этом всё заканчивается. Или он «замачивает», – сказала я, пальцами изображая кавычки, – тарелки на ночь. Ещё он очень неопрятный.

Недавно Чарли признался, что его неопрятность доводила Джо до белого каления. У неё в голове не укладывалось, как он мог уйти на работу, не застелив постель или не подобрав одежду с пола.

– Серьёзно, если мы и могли сойтись, то поезд уже ушёл. Но не пойми меня неправильно, – продолжила я, заметив разочарование на её лице. – Он замечательный. Ты бы видела, как усердно они с папой потрудились, чтобы сделать квартиру удобной для меня.

Чарли с папой убрали тумбы из-под раковин в ванной и на кухне, чтобы освободить место для моего кресла. Папа купил нам нормальный стол взамен барной стойки Чарли. Все зеркала в доме были спущены вниз. Папа с Чарли укрепили ручки у ванны. К счастью, им не пришлось перемещать выключатели, потому что у меня был Тикет.

Мои рассказы обо всех изменениях, проделанных папой и Чарли, нагнали на Фрэнки тоску.

– Все думали, что вы будете встречаться, – перебила она меня. – На склонах только о вас и говорили.

Когда Фрэнки отошла в туалет, я задумалась над тем, что она сказала. Мы с Чарли не обсуждали тот момент в саду, когда я подумала, что он собирался меня поцеловать. Бессонными ночами я думала о том, как он тогда на меня смотрел, как обнимал за талию. Что, если бы он не услышал подъезжающую машину родителей? Что, если бы его мама не появилась тогда у калитки? Но по утрам, когда Чарли заглядывал ко мне в комнату и спрашивал, не хочу ли я чашечку чая, я понимала, что мы останемся только друзьями.

Отчасти я была этому рада. Мама Чарли отчаянно хотела, чтобы он снова сошёлся с Джо. К тому же следовало не забывать о его сестре, Анне, с которой я пока не встречалась, но которая – судя по его рассказам, – забраковывала всех его девушек. Видимо, Джо сказала Чарли, что первая встреча с Анной была похожа на перекрёстный допрос, который проводил сам дьявол.

– А ты ещё не пробовала знакомиться в интернете? – спросила Фрэнки, вернувшись за стол.

Я отрицательно покачала головой.

– Сначала мне нужно найти работу.

– Ясно. Значит, никаких свиданий до того, пока не найдешь работу?

– Абсолютно никаких.

«Какая хорошая отмазка», – подумала я, но вслух этого не произнесла.

– Что ж, тебе стоит поторопиться, – сказала она, чокаясь со мной. – Пока Чарли не нашёл себе другую девушку.

23

Мама звонила мне каждый вечер около семи часов. В это время она как раз возвращалась с работы, наливала себе бокал вина, и у нас было достаточно времени для сплетен до начала её сериала.

– В доме так непривычно тихо без тебя и Тикета, – сказала мама.

Я уже два месяца жила у Чарли – подходил к концу август.

– Ты не сидишь без дела? У тебя нет депрессии?

– Я в порядке, мам.

– Зарядку делаешь?

– Я каждый день хожу в бассейн.

– Хорошо. Ты у меня будущая параолимпийская чемпионка! А как дела у Чарли?

Чарли водил меня на вечеринки к друзьям. Иногда к нам присоединялись Дом с Мирандой и Фрэнки. Но Гая я не видела уже несколько недель. У него несколько раз подряд случались инфекции мочевого пузыря, из-за чего он отстранился от нашей компании. Находясь в подавленном состоянии, он не отвечал на звонки. Хотя его можно было понять. Когда я в последний раз разговаривала с его мамой, Энджи, она сказала, что у него все силы уходят на учёбу. Я ему посочувствовала и пожалела, что ничем не могла помочь.

– Ты хорошо ешь? – продолжала волноваться мама.

– Даже слишком хорошо, – пожаловалась я. – Я растолстела.

Мы с Чарли часто обедали в местном итальянском ресторане. Вход не был приспособлен для инвалидов, но Чарли отказывался есть в другом месте, потому что здесь было дёшево и подавали лучшие спагетти болоньезе в городе. Когда он нёс меня вверх по ступенькам, кряхтя и пыхтя, то говорил:

– Ну что, Брукс, набрала пару лишних?

– Заткнись, Чарли Белл.

– Всё, останешься без десерта!

Я часто вспоминала, как неуклюже он нёс меня по лестнице в доме своих родителей. Теперь же мы напоминали пожилую женатую пару, которая может спокойно есть мороженое в полной тишине. С Шоном я не чувствовала такой близости. Мы с ним только и делали, что запрыгивали в постель, а потом до посинения зубрили учебники по медицине. Нам было весело, я была счастлива, секс был отличный… но я не так уж и хорошо его знала. Признаться, иногда я сомневалась, знала ли я его вообще.

С Чарли я всё время смеялась. Когда он входил в комнату, моё сердце пело. Когда я была с ним, я чувствовала себя полноценным человеком. Инвалидное кресло доставляло лишь лёгкое неудобство, только и всего.